Кем были бы музыканты Rolling Stones, Pink Floyd, The Beatles, если бы им довелось родиться веком ранее? Есть ли аналоги у Элвиса Пресли, Мадонны или Боно в прошлом?
Конечно, есть, в истории всегда были люди, которые видели музыку иначе, которые не ходили проторенными дорожками и всегда находили самый неожиданный, яркий и безумный способ самовыражения.
Один из них, сумевший стать последним из легендарных музыкантов «Великой эпохи» и первым показать новый путь для интерпретаторов классики современности, – пианист Альфред Корто.
Пианист, дирижер, преподаватель музыки – родись он в середине XX века, мы бы, возможно и не услышали о тех, кто упомянут выше.
Содержание статьи
Музыка Корто – это нечто, чего не услышишь сейчас, не считая, конечно, собственных прижизненных записей маэстро. Игру этого виртуоза – нет, неверное слово, – игру этого гения хвалили по всей Европе, ее же ругали по всему миру.
Корто отказывали в профессионализме величайшие пианисты столетия, и в то же время он собирал огромные залы, где люди, богатые и знаменитые, способные позволить себе такое изысканное развлечение, ловили с замиранием сердца каждый его небрежный жест.
Везде, где только возможно, он не только играл на фортепьяно, но также дирижировал, записывался и, главное – преподавал. Альфреда неоднократно обвиняли в «провалах памяти», небрежной игре, недостатке технического совершенства.
Было ли это действительно так? Вряд ли, учениками этого великого музыканта были знаменитейшие виртуозы: Дину Липанти, Клара Хаскил, Альфредо Казелла, Магда Тальяферро – все они славились невероятно техничной игрой.
Альфред Корто не был виртуозом, если понимать этот термин как непосредственное «техническое» умение игры на фортепьяно, он был гениальным музыкантом.
«Откуда брал он время держать свою технику в порядке? Ответ прост: он вовсе и не делал этого. Корто всегда допускал ошибки», – говорил о Корто другой гений – Шонберг, продолжая свою мысль следующим образом: «Музыка Корто всегда была за пределами привычных понятий, он был мастером, виртуозно понимавшим природу музыки, а не фортепьяно. Он чувствовал Баха, Моцарта, Шопена, обожаемых им Вагнера и Шуберта так, как не чувствовал более никто, в творениях мастеров он находил для себя бесконечное пространство для самовыражения, создавая собственное, уникальное звучание великой классики.»
«Высшее предназначение артиста заключается в том, чтобы вновь оживить скрытые в музыке человеческие чувства», – говорил сам Корто о природе игры в целом и воплощал эти слова в деле.
«Для любого другого, менее значительного художника это было бы непростительно. Для Корто это не играло никакой роли. Это воспринималось, как воспринимаются тени на картинах старых мастеров. Потому что, несмотря на все ошибки, его великолепная техника была безупречна и способна на любой «фейерверк», если этого требовала музыка», – так заканчивается мысль Шонберга о недостатке техники у Корто.
Говоря техническими, музыкальными терминами, игра Корто была яркой, рельефной, эмоциональной, искрометной, на первое место он ставил принцип, почерпнутый когда-то из слов Рубинштейна в их первую встречу, – «Бетховена не играют, его вновь сочиняют».
Такое понимание роли музыканта Корте перенес на каждого композитора и музыкальное произведение, которое когда-либо исполнял.
Говоря об Альфреде, профессионалы и критики замечали, что его игре присуща насыщенность звучания, широта мелодического дыхания, почти ораторски приподнятая манера интонирования.
Что это значит на самом деле? Корто был человеком, который самим фактом своего существования стал завершением эпохи великих интерпретаторов XIX века, в его музыке от и до прозвучало все то, чего можно было ожидать от музыки, которую пианист сочиняет вновь.
Возможно, именно потому и пришли на смену Корто технически совершенные интерпретаторы-рабы, которые от и до играли музыку Шопена, Баха, Моцарта так, как им велели нотные листы, не имея ни сил, ни умения «тягаться» с манерой исполнения гения, способного придать музыке классиков собственное звучание.
И в то же время, возможно, именно благодаря Корте и таким виртуозам, как он, тем самым «мастерам старой эпохи» начали появляться новые музыкальные стили – от джаза до тяжелого металла, где эмоции, не техника, но экспрессия, сила самовыражения нашли сильнейшее воплощение, уступив классике место в сердцах любителей технического совершенства, но забравшие себе всех тех, кто видел в музыке дух, глубину переживаний, то удивительное чувство, которое рождает в душе исполнение, наполненное смыслом.
Корто был потомком старых и прародителем новых музыкантов, в определенном смысле затронув не только классическую музыку, но и все музыкальные стили, нашедшие свое рождение в XX веке.
Альфред Корто родился в конце XIX века, разделил эпоху с другими великими «сверстниками»: Игнацы Яном Падеревским, Сергеем Рахманиновым, Жаком Тибо – и успел застать конец жизни таких исполинов, как Вагнер, Рубинштейн, Лист.
В его жизни не было ярких потрясений, вроде борьбы за свою страну, в которой участвовал Падеревский или борьбы за собственную жизнь, которую вел Дьердь Циффра весь свой долгий срок. В его жизни были лишь музыка, возможно, именно потому что он не отвлекался на «мирское», Корто и сумел стать кумиром миллионов, в наибольшей степени внести огромный вклад в настоящее и будущее музыки после него.
Настоящему индейцу надо только одного, Да и этого немного, да почти что ничего. Если ты,…
Пускай меня сегодня не поют - Я пел тогда, когда был край мой болен. 28 декабря 1925 года, в…
Уберите цветы и букеты! Унесите лавровый венок! Адреса, поздравленья, буклеты Запихните в помойный мешок! И…
Музыка этой оперы была продиктована мне Богом; я лишь записал ее на бумагу и донес…
У кого было так, что переложение слушаешь с большим удовольствием, чем оригинал? Со мной такое…